Глава дипломатии Евросоюза Кая Каллас:
Я думаю, что коалиции желающих — это не так уж плохо. Если говорить о Европе, то многое мы построили именно на коалициях желающих. Еврозона изначально была коалицией желающих. Шенгенская зона тоже изначально была коалицией желающих. Так что другие тоже могут присоединиться. Я вижу, что партнёры действительно демонстрируют большую готовность поддержать.Что касается пакетов санкций, мы уже приняли 18 и работаем над 19-м. Я не совсем согласна с утверждением, что мы медлили с 18-м или что слишком долго готовим 19-й. На европейском уровне нужно заручиться поддержкой всех 27 стран — и мы справились. Это не должно нас ослабить. Но, как я уже сказала, становится всё сложнее, и не только в этой теме, но и во многих других.
Это не настоящая демократия, когда 26 стран хотят двигаться вперёд, а одна блокирует. И та, что блокирует, фактически получает право вето. На карту поставлен авторитет Европейского союза. Наша геополитическая мощь тоже поставлена на карту. Но самое тревожное — наши люди, особенно молодёжь, теряют доверие к ЕС, потому что мы не можем выполнять обещания.
Вот почему нам нужно быть очень конкретными. Я всегда подчёркиваю: именно политические лидеры принимают решения, и можно с ними соглашаться или спорить, но решения остаются решениями. Так что давайте переходить к конкретным шагам.
Если смотреть шире, нам нужно быть креативными. Когда мы ввели санкции против «теневого флота», это сразу сказалось на доходах России от нефти: за одну неделю они упали на 30% — и через Балтийское, и через Чёрное море. Да, эффект временный, потому что они тоже изобретательны и находят способы обходить санкции. Именно поэтому нам постоянно приходится искать новые решения.
Например, работать с другими странами, под чьими флагами ходят суда «теневого флота». Мы обращаемся к ним, чтобы они сотрудничали и позволяли инспекции. Что касается обхода санкций, то здесь мы обязаны закрыть лазейки.
Если рассматривать санкции шире, то это вопрос финансирования. Войны заканчиваются тогда, когда у одной из сторон заканчиваются деньги. А откуда Россия берёт средства? Мы рассматриваем и криптовалюту, и другие инструменты. Нам нужны креативные способы отсечь источники.
И, кстати, санкции работают. Если посмотреть на экономику России, там дела идут плохо. Путин хотел от встречи на Аляске двух вещей: фотографии с самым влиятельным человеком на планете — президентом Трампом, и отсрочки санкций. Он получил и то, и другое. А что получили мы?
Мы работаем по разным направлениям. Первое — у нас есть целевая группа, и Европейское оборонное агентство, которое координирует работу. Нужно понять, где у нас пробелы, что мы можем сделать вместе, какие проекты запустить. Второе направление — комплексный оборонный проект, который должен упростить правила закупок, планирования и всего остального. Именно бюрократия делает процесс в Европе таким медленным, и мы над этим работаем.
